Когда речь заходит об интересной классической украинской литературе, люди впадают в ступор. Вроде бы все более-менее согласны, что к таковой можно отнести гоголевских «Тараса Бульбу» и рассказы о Диканьке. Кто хорошо помнит школьную программу, уверенно назовёт повесть «Захар Беркут» Ивана Франко — настоящий боевик посреди серого школьного уныния. Конечно же, «Энеида» Котляревского. А кого ещё назвать, хотя бы просто из авторов?Лесю Украинку (к ней мы когда-нибудь вернёмся отдельно)? Остапа Вишню? Уже с огромными натяжками, так как некоторые его юморески потеряли актуальность вместе с распадом СССР, если не раньше.
И что-то я сильно сомневаюсь, что вы побежите сейчас покупать Лесю или перечитывать Гоголя.
Но что будет, если я скажу вам, что в украинской литературе есть собственный «Властелин Колец», своя «Песня льда и пламени»? С яркими героями, захватывающими описаниями битв, горячими любовными историями, местью, интригами и переплетением нескольких сюжетных линий?
Неоднозначное добро, с ненадёжными союзниками, которые преследуют свои интересы и могут предать. Неоднозначное, без гротеска, зло, которое не всегда жестоко, и даже пытается нащупать компромисс с добром. Всем известный, но всё равно неоднозначный финал со сложным послевкусием, так как, несмотря на название последней книги, для уцелевших героев всё только начинается…
Всё это практически полностью на историческом материале. И написано почти 150 лет назад. Это вообще реально?!
Реально! Михайло Старицкий написал трилогию о Богдане Хмельницком «Перед бурей» (1894), «Буря» (1896) и «У пристани» (1897) именно такой. С живыми людьми, которые не просто «играют в солдатики», а любят, страдают, чувствуют и, конечно, дерутся. Да ещё как дерутся! В этой трилогии есть всё, за что мы любим Джорджа Мартина — интриги, секс, неожиданные предательства и смерть героев. Есть всё, за что мы любим Толкиена — противостояние добра и зла, где на кону не земли и власть, а сам образ будущего. Война идёт за реальность, в которой будут жить потомки. За Бога, которому будут молиться, за язык, на котором будут говорить. За то, кого считать героем, а кого клеймить, как злодея.
И всё это, в который раз повторю, о настоящих людях. Читаешь о каком-нибудь полковнике или маршале, который погиб в битве. Проверяешь. Действительно, реальный человек, именно так жил, именно так умер. Только «Википедия» не расскажет, что у него до смерти была и любовь, и ненависть, а вот Старицкий вдыхает жизнь во всех, кто попадает к нему на страницы. Да, есть и выдуманные персонажи, но все они замешаны на основе реальных легенд Освободительной войны и малоизвестных фактов.
Если абстрагироваться от войны и даже отставить в сторону любовь, трилогия Старицкого хороша тем, что показывает, как развиваются исторические процессы. Вот, смотрите: уже сформированы предпосылки будущего конфликта, но стороны пока питают различные иллюзии о будущем. Кто-то думает, что проблема как-нибудь рассосётся, не видит в оппонентах серьёзной угрозы и не признаёт их интересов. Кто-то не уверен в себе, и пытается как-то договориться по-человечески. Кто-то хочет протанцевать между капельками. А потом происходит поворотное событие, мосты сжигаются, совместные точки соприкосновения последовательно уничтожаются, и начинается кровавое месиво. Это очень нам знакомо. Авторское видение исторических процессов потом дважды воспроизводилось в мировых войнах, а в нашей собственной истории повторилось в 2013 году во время Революции Достоинства. Да и с началом войны на Донбассе некоторые мысли, изложенные у Старицкого, обрели новый смысл.
Да, это классическая проза, и у неё нет, например, УДАРНОГО НАЧАЛА, которое так любят современные молодые писатели. Чтобы на первой странице Богдану Хмельницкому рептилоиды отстрелили из бластера ногу — такого нет. Но и описаний дуба на несколько страниц, как у Льва Толстого, тоже нет. Всё по делу, очень живо, и чем дальше закручивается петля сюжета, тем сложнее оторваться от этих книг.
Но главное в трилогии, пожалуй, не в войнах, не в политике и даже не в любви. Главное, что через эти книги мы можем прочувствовать наших прекрасных предков живыми. Настоящими — не строчками из учебника истории, а людьми, похожими на нас. Почувствовать связь времён.
И в этом Старицкий, пожалуй, даже покруче Мартина будет.
Источник: Telegram-канал автора о литературе
